Господин Датвайа остался один. И в очередной, неизвестно какой по счёту раз, подумал о том, что с его детьми (особенно с младшими) всегда будут проблемы, сколько бы лет им не было.
Была и другая забота у главы рода: его дочери. По меркам Неуязвимых они уже достигли возраста невест. Особенно старшая, Делия. Но господин Датвайа слишком трепетно относился к своей старшей дочери, чтобы оказаться совершенно невозможным в выборе женихов. Проще говоря, он их вовсе не выбирал, потому что меньше всего ему хотелось отпустить свою дорогую и любимую девочку куда-то, в чей-то чужой дом, перестать видеться с нею каждый день.
Это была ревность отца, но отцовская ревность порой куда сильнее любой другой ревности. Конрад Датвайа просто не мог себе представить человека, которому бы мог доверить своё "сокровище", чтобы этот чужой человек касался его дочери, чтобы она жила в доме у этого чужого человека...

Господину Датвайе уже не раз намекали на то, что грех держать красивую девушку вдалеке от глаз потенциальных женихов. Чтобы хоть как-то отвязаться от подобных намёков, он уже давно подумывал, кто в Городе мог бы быть достоин его дочери. Кандидатура после тщательных поисков и размышлений была найдена. Но дочери господин Датвайа до сих пор ничего не говорил.
И вот, после разговора с Философом, всё ещё слегка раздражённый и недовольный, господин Датвайа вспомнил, что собирался поговорить с Делией о её потенциальном женихе.
Тут господин Датвайа приготовился впасть в ещё большее раздражение, потому что вопрос был больным даже при всех его положитлеьных чувствах к претенденту на руку Делии. Но господин Датвайа постарался взять себя в руки и попросил слугу, чтобы поискал его старшую дочь. Если девочка уже встала (а в этом КОнрад Датвайа не сомневался, Делия не залёживалась по утрам в постели), пусть она придёт к своему отцу.

Потенциальный жених был хорош тем, что жил неподалёку, несмотря на молодость занимал достаточно высокий пост, был близким другом семьи и из личного уважения к главе рода Датвайа, никогда не станет препятствовать тому, чтобы Делия имела возможность часто видеться с отцом.

"Вот и хорошо", - подумал глава рода. И открыл свою книгу, намереваясь прочитать ещё главу. пока не найдётся Делия.

Придумывая в уме всевозможные колкости в ответ Валентину, Делия шагала по коридору, не выбирая направления. Пренебрежение брата не просто задело, а разозлило её. "Вот сейчас пойду к отцу и уговорю его взять меня на охоту!.." - наконец вспыхнула девушка. Для полноты картины оставалось только топнуть ножкой, или надуться... В другое время Делия ни за что не позволила бы себе эти детские обиды, недостойные девушки её возраста и воспитания, но сейчас всеми чувствами завладело упрямство, желание добиться своего любой ценой, пускай даже придётся разыграть небольшое представление со слезами и жалобами.

Так совпало, что когда Делия впервые задумалась: куда идти сейчас, когда сёстры ещё спят, а у братьев полно своих забот, ей на встречу вышел слуга, который передал слова отца о том, что тот хотел бы её видеть.
"Очень кстати!.. Заодно, Валентин, и узнаем - поеду я на охоту вместе с вами, или впору готовить вышивание!"

Негромко постучав в дверь и выждав несколько секунд, Делия вошла в кабинет отца и остановилась у порога.
- Доброе утро, отец. Вы хотели меня видеть? - девушка тепло улыбнулась. Эта улыбка была особенной - только для отца, матери и самых любимых братьев и сестёр. И из всех возможных только она была полностью искренней, без примесей вежливости и напускного почтения или кротости.

Конрад Датвайа поднялся с кресла и подошёл её навстречу.

- Здравствуй, девочка моя! - Он ласково взял её за плечи и поцеловал в лоб. - Как хорошо каждое утро видеть твою улыбку. Проходи, садись.

Для неуязвимого любить дочерей было вполне нормально. Девочки в Городе рождались реже, чем мальчики, а таких красавиц, как Делия, вообще было немного, если не сказать: больше не было совсем. И вот эту отраду для отцовских глаз господин Датвайа никак не хотел отпускать от себя.
Пока он был один, он ещё мог думать о возможном замужестве для дочери. Но увидев свою любимую девочку, он тут же позабыл о своём намерении. А ещё точнее, не позабыл, а отложил на неопределённое время рассмотрение этого вопроса.
- Я хотел тебя видеть, но дела могут подождать. Как ты провела сегодняшнее утро?

Его волновало всё, что касается дочери. И он откровенно ею любовался. Да, сегодня он обязательно поговорит-таки о её вероятном браке и спросит её мнение о потенциальном женихе. Но в глубине души Конрад Датвайа и сам не знал, что он больше хочет услышать от дочери: согласие или возражение. Если Делия согласится - это будет хорошо, потому что она всё равно останется рядом. А если возразит - можно будет отложить разговор о браке на неопределённое время.

- Расскажи мне, как тебе спалось, о чём ты думала? Я понимаю, что девичьи сны по большей части тайна для родителей. Но я хочу знать, что тебя тревожит и на что ты надеешься.

"Сегодня это особенно важно, если я таки дойду до разговора о женихе", - подумал Датвайа.

После слов отца улыбка Делии стала ещё теплее. Ей и самой вдруг захотелось забыть о своих грядущих жалобах, заменив их на разговоры о всевозможных приятных мелочах.

- Утро?.. О, достаточно хорошо, ведь все вазы целы, а кота мы не видели с прошлого вечера!.. - усмехнувшись, Делия пересказала отцу недавние баталии на женской половине дома, в которых главным действующим лицом являлся их домашний кот. - Возможно, именно поэтому сегодня я не видела во сне ровным счётом ничего, - притворно вздохнула Делия.

А вот последние слова господина Датвайя заставили его дочь призадуматься. "Что меня тревожит? На что я надеюсь? Разве это как-то связано со снами и несущественными домашними заботами?.." Одарив отца внимательным взглядом, девушка осторожно произнесла:
- Какие у меня могут быть тревоги, отец?.. По счастью Вы и мои братья надёжно оберегаете нас с сёстрами от тревог и забот... А что до надежд, так они Вам известны: быть примерной дочерью и сестрой, и оправдать Ваши надежды. Для себя же я хочу того, что и все те женщины, что жили до меня и будут жить позже - немножечко счастья и любви... - внезапно сбившись, Делия замолчала. Как словами описать свои мечты?!! Слов слишком мало, а вот надежд и чаяний...

Конрад Датвайа улыбался не так уж часто. Но большая часть его улыбок неизменно предназначалась старшей дочери. И сейчас он улыбался, слушая её рассказы о коте и о том, в чём состоят её надежды. "Счастья и любви..." Почему-то эти слова заставили его почувствовать лёгкий укол совести. Это не повлияло на настроение, но всё-таки глава дома в очередной раз подумал, что совершенно неправильно поступает, держа Делию около себя и не позволяя ей даже подумать о семейной жизни вне дома. Он просто не оставлял дочери такой возможности.
"Это никуда не годится, - подумал он. - Делия вполне может упрекнуть меня в том, что я запираю её в четырёх стенах и стерегу, как дракон - свои сокровища. Но ведь она и есть сокровище. И я просто не могу не быть драконом в этом конкретном случае".

- Мои надежды... - задумчиво повторил он. - Главная моя надежда - чтобы этот род оставался могущественным, и чтобы мои дети были счастливы. Поэтому давай поговорим о счастье и о любви. Я так редко заговариваю об этом, но это вовсе не значит, что счастье моих детей не стоит для меня на самом главном месте. - Он снова улыбнулся, стараясь, чтобы последующие слова не смутили Делию и не заставили загородиться от него. - Дочь моя! Я думал о том, что однажды тебе придётся выбрать себе спутника жизни. И мне хочется, чтобы ты испытывала к своему будущему супругу чувства только положительные. Понимаю, что это непростой разговор. Но всё-так скажи мне, будь откровенной: нет ли человека, на которого ты смотришь благосклонно? Я понимаю, вы с сёстрами в основном общаетесь со своими братьями и домочадцами. Но может быть, кто-то всё-таки есть, кого знаю я и кто бывает в нашем доме, о ком твоё сердце напоминает и в его отсутствие? Я должен это знать, чтобы сделать правильные выводы, чтобы мой выбор не стал для тебя нежелательным.

Он впервые заговорил с Делией на эту тему. И надеялся, что дочь уже достаточно взрослая девушка и сможет ответить ему на его вопросы, даже если они смутят её. Прежде, чем предложить своего кандидата, он хотел узнать мнение самой Делии. Для Конрада Датвайа это действительно было важно.

Слова отца не стали полной неожиданностью для Делии. Она и сама уже не раз думала о том, что совсем скоро настанет тот день, когда ей предстоит покинуть отчий дом, став чьей-то женой... Только вот чьей?..

...Делию сложно было назвать наивной - она не раз замечала на себе заинтересованные взгляды гостей отца и братьев, и знала, что если захочет, сумеет понравиться любому из них. Вот только подобного желания не возникало. Возможно, причина была в том, что никого из возможных претендентов на её руку (а уж тем более - на сердце), у неё не было времени узнать не то что близко, а хоть как-нибудь!.. Лица, имена, и ничего больше... А ещё слова о том, что все они - достойные представители Неуязвимых. Только вот достойные чего? Об этом Делии не говорили...

- Нет, отец, никого, кого я бы предпочла остальным, нету, - отрешённо ответила девушка, всё ещё думая о своём.

Счастье и любовь... Только недавно она произносила эти слова, не задумываясь об их смысле. А теперь вот случилось самой себе задать вопрос: что же такое любовь, а что счастье? Любовь к отцу, матери, братьям и сёстрам в расчёт не шла, вернее, была той единственной любовью, которую знала Делия. Любовь к тому, кто станет её мужем, это ведь совсем другое!.. Наверное... Недоумённо пожав плечами, Делия прислонилась щекой к плечу отца, как и в детстве, ища у него защиты...

- Я подчинюсь Вашему выбору, отец. Вы знаете - что лучше для меня, - произнесла она наконец, отстраняясь и заглядывая отцу в глаза.

В такие моменты Конрад Датвайа просто не мог думать серьёзно о том, чтобы вообще хоть кому-то мог доверить своё любимое дитя. Потому что по его глубокому убеждению, не было ничего лучше для Делии, как продолжать оставаться в отчем доме. И какое ему дело до того, что скажут другие? Разве все девушки обязаны выходить замуж? Или у него не хватит средств на то, чтобы его дети оставались до конца своих дней в его доме?

Всё это приходило в голову главы рода не раз и не два. Но он был серьёзным и взрослым человеком, который несмотря на весь свой неукротимый и своевольный нрав, оставался Неуязвимым, следовательно, не мог до бесконечности откладывать дело только потому, что лично ему совершенно не хочется к этому делу возвращаться вовсе. Да он и начал уже разговор. Нужно было хотя бы довести его до конца и получить ответ дочери.
В глубине души Конрад Датвайа надеялся, что Делия категорично откажется и это будет поводом отложить поиски женихов на неопределённое время. Не будет же он, в самом деле, заставлять свою дочь выходить замуж за человека, который ей совершенно не нравится.

Он чуть приобнял Делию, но потом отпустил, глядя ей в лицо.

- Я хотел узнать твоё мнение о человеке, который часто бывает в нашем доме и занимает достаточно высокое положение в Городе. Понимаю, что тебе не приходилось общаться с ним лично, но у тебя могло сложиться хоть какое-то впечатление о нём. Я говорю о Елене Гнатари.

Елен Гнатари был в Городе такой же легендарной личностью, как его старший брат - известный скандалист и мрачный тип - Васкар Гнатари - учитель фехтования. Правда, братья отличались друг от друга как день и ночь. И всё, что отсутствовало в одном - так или иначе присутствовало в другом.
Васкар Гнатари был мрачен, жёсток, при чём последнее часто граничило с жестокостью. Елен был спокоен, неизменно доброжелателен и славился своей добротой к людям. Старший брат считался только с кодексом воинов и демонстративно отворачивался от политики компромиссов, считая, что для мужчины есть только одна политика - которая стоит на силе оружия. Младший брат, несмотря на молодой возраст, уже успел прославиться, как миритель и его умение тонко воздействовать на людей и разрешать конфликты мирным путём славилось далеко за пределами Города. Васкар не признавал ни искусств, ни наук - Елен покровительствовал учёным и считался ценителем хорошей живописи и архитектуры, равно как умения выражать свои мысли на бумаге в стихотворной форме.

Эти два человека родились в одном доме, но Елен Гнатари, став Советником по внешней политике, переселился в другой дом, доставшийся их роду по наследству от рода их матери. И теперь братья виделись только на официальных приёмах, либо когда нужно было решить родовые проблемы, касаемые их обоих.

Конрад Датвайя уважал обоих, но признавал, что если речь заходит о браке - иметь дело можно только с Еленом. И именно этот человек по его мнению мог оказаться хорошим мужем для Делии, если вообще можно найти хоть одного, кто был бы действительно её достоин.

«Елен Гнатари?!.. Наверное, отец шутит... Хотя, почему меня так удивляет именно это имя?.. Скорее всего я так же отреагировала бы на любое имя, названное отцом... Елен Гнатари. Мой жених. Мой... муж?.. Интересно, я привыкну к этому когда-нибудь?!
Какая же я глупая... Привыкну. Возможно даже буду счастлива... Ох, не знаю!.. И почему я раньше не думала о таком дне, как этот?
Елен Гнатари... Что ж, я не могу не согласиться с выбором отца...»

Коснувшись руки отца ладонью, Делия поднялась со своего места и подошла к окну. Поёжившись, словно от холода, девушка чуть отодвинула тяжёлую занавеску. Однако, то, что сейчас происходило во дворе, или на улице, интересовало её меньше всего. Просто Делии не хотелось, чтобы отец видел её глаза в тот момент, когда настанет время отвечать на его вопрос. Жениха от освершенства отделяет всего ничего, но... ни один человек ещё не был так долёк Делии Датвайя сейчас, как Елен Гнатари.

- Моё мнение?.. Ничего дурного я о нём сказать не могу. Вам лучше меня известна репутация господина Гнатари. Он умён, многие называют его добрым. - Общие, ничего не значащие фразы... Но большего говорить Делии не хотелось.

Господин Датвайа встал и подошёл к дочери.

- И всё-таки, тебе не нравится этот выбор, - сказал он утвердительно. - Ты слишком мало знакома с господином Ганатари и конечно, тебя может пугать перспектива очутиться в чужом, непривычном для тебя доме.

Он приобнял дочь и погладил по волосам своей большой рукой. И снова ощутил, что не имеет ни малейшего желания с ней расставаться. Даже если она переселится в дом напротив по той же улице. Но с другой стороны, невозможно было всё время откладывать решение. Рано или поздно это произойдёт. И кто знает, может быть позже выбор будет куда менее хороший.

- Я думаю, тебе нужно познакомиться с господином Еленом поближе. Я даже думаю, что нужно пригласить его как-нибудь отобедать у нас. И если ты поймёшь, что выбор для тебя совершенно неприемлем - обязательно скажи мне. Меньше всего на свете мне хочется, чтобы такой важный шаг был сделан вопреки твоим собственным желаниям. Я не хочу сделать тебя несчастной, Делия. Потому что очень тебя люблю. Ты - моя самая большая драгоценность, мой свет в окошке.

Он снова погладил девушку по голове. С такой нежностью он не относился ни к одному своему ребёнку. И хотя остальные совершенно не ревновали отца к Делии, у них были на то основания. Господин Конрад Датвайа был счастлив уже только тем, что у него есть такая дочь.

- Как скажете, отец, - ответила Делия, оставляя занавеку в покое.

Всё её безоблачное нстроение, желание спорить с Валентином, наперекор логике выпрашивая у отца позаоление выехать на охоту вместе с ним и братьями, - всё это куда-то улетучилось. Сейчас девушке и вовсе не хотелось ни с кем разговаривать. Даже с отцом. В первую очередь с отцом. Умом Делия понимала, что ей придётся выйти замуж, причём скорее рано, чем поздно. Понимала она так же и то, что отец не лукавит, говоря о том, что не станет принуждать её к браку вопреки воле... А сердцем... Сердце Делии тревожно сжалось ещё в тот самый миг, когда господин датвайя впервые заговорил с ней о браке. Как объяснить отцу, что она, как и все девушки её возраста, мечтает о своём рыцаре без страха и упрёка, заочно полюбив выдуманный образ?.. Как знать, быть может Елен Гнатари и есть тот рыцарь... Только вот что делать, если он всего лишь один из многих, и до образа рыцаря господину Гнатари далеко?..

Нельзя сказать, чтобы господин Датвайа был очень внимателен к своим детям. Но достаточно внимателен, чтобы когда нужно - почувствовать их настроение. И настроение Делии ему совсем не понравилось. Однако, в этом была своя закономерность. Господин Датвайа не раз слышал от своего собственного отца, а ещё чаще от матери, что девушки мало представляют себе, зачем они должны покидать родной дом. Умом они это понимают, но сердце их всегда ожидает чего-то особенного, едва ли не волшебного и такая проза, как неожиданно откуда-то взявшийся жених, часто огорчает их. Конечно, всякая воспитанная девушка поведёт себя, как подобает и не станет спорить с родителями, а примет то, что ей предлагается, как данность. Лишь в душе, наедине сама с собой, она будет думать, как это печально: мечтать о прекрасном принце, который однажды явится - и возникнет такая романтическая любовь с первого взгляда и на всю жизнь, а на деле получать вполне спокойный и со всех сторон обдуманный брак.
Мать господина Конрада Датвайи считала, что правильно второе и что "любовь с первого взгляда" выдумали менестрели. А если такое и случается - до добра это не доводит. И господин Датвайа соглашался с этой мыслью. Раньше. Пока не стал отцом взрослых дочерей.

- Делия! - сказал он серьёзно. - Я не стану перечислять тебе достоинства господина Елена Гнатари. Ты сама убедишься, что он за человек. Я тебя не тороплю.

Что ещё он мог сказать? Призвать к ответственности? Делия и так была очень ответственной девушкой. Попросить не грустить? Ну, разве что.

- Я вижу, что ты огорчена, дитя моё, - сказал он. - Не печалься. Впереди у тебя ещё очень большая и очень хорошая жизнь. Поверь мне. Я никогда не пожелаю печали своей дочери.

- Да, отец, - несколько рассеянно отозвалась Делия. Сказать по-правде, окончания коротенькой речи господина Датвайя Делия попросту прослушала, будучи слишком поглащённой своими мыслями.

- Я... - девушка оберенулась, попыталась улыбнуться, как ни в чём не бывало. - У Вас, верно, полно дел, отец?.. Я пойду?..

Больше всего на свете делии хотелось сейчас вернуться к себе, с ногами забраться в любимое кресло и обо всём хорошенько подумать. Валентин и обиды по-поводу охоты были забыты, а мысль о том, что господина Гнатари следует ждать в доме в ближайше время, ненавязчиво отодвинута на задний план.

Делия сделала пару шагов по направлению к двери и только оттуда вопросительно оглянулась на отца. Уйти без позволения, только что дверью не хлопнув... Нет, всё же её не так воспитывали!..

Она была огорчена, при чём очень сильно. Иначе господин Датвайа и не мог истолковать её поведение. Поэтому огорчился сам.

- Делия! - Он подошёл. - В чём дело? Может быть, у тебя уже есть кто-то на примете, а я этого не знаю? Хорошо, чтобы не огорчать тебя, забудем на время об этом разговоре.

И почему он всегда так легко отодвигал проблемы, касаемые возможности выдать Делию замуж? Да просто потому, что совершенно не желал, чтобы она покидала его дом. Впрочем, это уже было сказано. И сто раз продумано. И что за необходимость в том, чтобы торопить события? Может быть, вообще не стоило говорить об этом с дочерью? Во-первых, если она не выйдет замуж в этом году - ничего страшного не случится, можно будет перенести этот важный шаг на следующий. А во-вторых, если Делия, встретившись с господином Еленом, всё-таки окажется к нему благосклонна, всегда можно будет обсудить это впоследствии.

- Скоро приедет Окритш-Дар. - Свойственника господин Датвайа в разговоре со своими домашними всегда называл несколько невежливо, просто по фамилии, потому что хотя с ним лично и не ссорился, на его род имел некоторый "зуб". - Я думаю, мы организуем охоту. Я думаю, и тебе и твоим сёстрам будет интересно посмотреть со стороны. Заодно погулять вне стен Города. Весна. Надеюсь, вам понравится. И не грусти. В любом случае, ничего не произойдёт, если ты этого категорически не захочешь.

Он поцеловал дочь в лоб и чуть улыбнулся, стараясь приободрить её и дать понять, что действительно совершенно не требует с неё скорых решений.

Услышав от отца о пресловутой охоте, Делия не сумела сдержать усмешку: вспомнила наконец зачем приходила!.. Вслед за этим вспомниласьутренняя перепалка с братом - о, боги, как давно это было!.. Грядущая встреча с господином Гнатари затмила собой всё. Делия поёжилась, будто от порыва холодного ветра, подумав вдруг, что этот день ей запомнится надолго даже внезависимости от окончательного решения отца. Вчера была одна жизнь, а завтра начнётся совсем другая. Не Елен Гнатари, так кто-то другой...

- Спасибо, отец, - отозвалась Делия, на какое-то время становясь прежней, - за сестёр утверждать не возьмусь, но я сама с удовольствием поеду!.. - вторую часть сказанного отцом Делия предпочла оставить без ответа. до сих пор у неё не было повода усомниться в его любви и искренности.

Господин Датвайа только вздохнул. Он знал, что не обрадует дочь разговорами о женитьбе, но надеялся, что этот разговор пройдёт менее болезненно для Делии. Увы, этого не случилось.

- Хорошо, пусть будет так, - сказал он, не собираясь больше поднимать болезненную тему. - Думаю, остальные тоже будут не против подышать воздухом и полюбоваться весной не только из окна своей комнаты.

Дамы Города обычно ограничивались прогулками внутри города или по наполовину дикому парку, который начинался за стеной. Естественно, в сопровождении кавалеров, слуг или кого-то ещё мужского пола и желательно с оружием. не потому, что оказаться вне Города было опасно, а просто потому, что было так принято. Особенно если учитывать, что Город находился в горах и что совсем недалеко, меньше дня езды, проходила граница с довольно агрессивными телгарами.

Но уж если собирается охота - почему не взять с собой девочек, чтобы они могли прокатиться по горам и понаблюдать, как мужчины бдут охотиться?
"Может быть, это отвлечёт Делию?" - подумал господин Датвайа. А вслух сказал:

- Поговори с сёстрами, а я предупрежу, чтобы организовывая охоту, было учтено, что вы поедете со всеми вместе.

- Конечно, отец. Я им скажу, - улыбнулась девушка, бросая незаметный (как ей самой показалось) взгляд в сторону двери. - А теперь... можно мне уйти?.. В смысле, я не хочу отнимать у Вас больше времени!.. - поспешила исправиться Делия, испугавшись, что её вопрос прозвучал слишком резко. Хотя, если подумать, и "оправдание" вышло под стать - такое же нелепое и угловатое. Торопясь загладить впечатления уже него, Делия приблизилась к отцу и обняла, а отстранившись, рассмеялась. Впервые за сегодня возможная свадьба перестала пугать её своей неотвратимостью...

Отпустив дочь, господин Датвайа задумался. «Закон жизни таков, что мы расстаёмся с нашими детьми, - подумал он. – Но это неизбежно. К сожалению… Или к счастью. И так же, как каждый хочет, чтобы его род становился всё сильнее и сильнее, как дерево прорастает новыми ветвями, так же и весь народ должен становиться сильнее. И пусть руки наших дочерей получают самые достойные, тогда и народ наш не исчезнет вовеки…»