Однако, спустя несколько дней, он сам случайно, за обедом услышал, что Филосов отправился на службу на пограничный пункт: перевал на границе с Аланьшером. "Наверное тот самый перевал, через который мы ехали с Зурсом", - подумал Денизор и немного успокоился о судьбе Философа.

Отсидевшись дома до более или менее приличного состояния рук, Денизор собирался уже знакомиться с учебными заведениями Города, его порядками и обычаями на практике.

- Пойдём, отец хочет тебя проэкзаменовать, на сколько в аланьшере хорошо учат фехтованию.

С этими словами старший брат повёл Денизора во внутренний дворик дома. Почему именно Филип - потому что так же, как отец, он был уже опытным воином и фехтовальщиком. А господин Датвайа хотел проверить Денизора не только самолично, но и посмотреть на то, как он подготовлен, со стороны. Лучше Филипа помощника в данном случае было не найти. Кроме того, у Филипа и у главы рода была совершенно разная школа, потому что учились они в разное время у разных учителей.

Внутренний дворик был небольшим, при чём частично над ним со всех сторон нависали верхние этажи дома. Неуязвимые старались в архитектуре использовать максимально всё полезное пространство и не упускали возможности добавить жилой площади, особенно когда семья была многодетной и глава этой семьи надеялся, что старшие дети заведут свои собственные семьи и поселятся в том же доме.

Тем не менее, в середине дворика было даже пространство, над которым голубело небо. А в углу, около парочки скамеек, рос небольшой, но достаточно раскидистый куст боярышника. Поскольку весна помаленьку собиралась переходить в лето, цветы на кусте уступили уже место зеленоватым завязям.

- Здесь у нас достаточно просторно, чтобы тренироваться, - заметил Филип, выходя на середину и поджидая отца. - Так что мы все, когда надо, занимаемся здесь.

Поскольку господин Датвайа попросил Филипа пофехтовать с младшим братом, чтобы оценить способности Денизора для начала со стороны, как только глава рода появился, Филип, поклонившись ему, предложил брату начать.

Естественно, Филип был яростным приверженцем неуязвимской школы фехтования и готов был продемонстрировать как брату, так и отцу, все преимущества таковой школы. Да, Денизора могли учить в Аланьшере. Но чему они там могут научить? Филип уже считался настоящим воином, он учился у самого Васкара Гнатари и жёсткая школа этого достойного во всех отношениях учителя фехтования была усвоена старшим сыном рода Датвайа достаточно хорошо. Он и сам в бою, настоящем или тренировочном, вёл себя достаточно жёстко, как воин, как настоящий мужчина и как человек, который считает себя обязанным быть во всём на высоте.

Проведя серию выпадов и продемонстрировав Денизору самые азы жёсткого наступательного стиля, рассчитанного конечно не только на силу (но в первую очередь именно на силу), Филип пришёл к выводу, что против воина-неуязвимого брат подготовлен слабо. О чём не преминул сообщить отцу.

Больше всего Денизору хотелось не слишком быстро упасть лицом в грязь. Нет, грязи посреди аккуратного мощёного дворика, конечно же, не было, но Данизор сам понимал, что ничего такого особенного он не покажет и перед выпадами Филиппа, конечно же, не устоит.

Не лучший душевный настрой для фехтования! Но по-другому не получалось.
Уж что получилось, то получилось. Когда старший брат опустил меч и отошёл, Денизору оставалось только молча выслушать его приговор.

- Давай-ка попробуем ещё раз, - предложил он Денизору, слегка улыбнувшись и одобрительно кивнув.

Господин Конрад тоже сразу перешёл в атаку. Но совсем не так, как Филип. Глава рода Датвайа был очень крупным мужчиной, даже по меркам неуязвимых. Но высокий рост и мощное телосложение сочетались в нём с изяществом движений и ловкостью. Его руки действовали очень мягко и одновременно очень точно, как руки ювелира. Он конечно же мог наступать на противника силой, потому что силы главе рода Датвайа было не занимать. Но в данном случае, господин Конрад силу применять не собирался. Понятно же, что у него этой самой силы гораздо больше, чем у 14-летнего мальчика, которому до отца ещё расти и расти. Глава рода Датвайа действовал осторожно, ожидая от Денизора ровно столько, сколько стоит ожидать от юноши его возраста и комплекции.

Обширный опыт как в настоящих сражениях, так и в тренировках и обучении собственных детей и других воинов, помогал господину Конраду быстро, с первых же выпадов, определить, на сколько интенсивно можно наступать, чтобы давать возможность своему сыну не просто отбиваться, но и иметь возможность маневрировать и использовать те приёмы, которые ему преподали.

Проведя серию деликатных наступательных движений и финтов, господин Датвайя ещё ослабил темп и предоставил сыну возможность атаковать.

- Хорошо, Денизор! – похвалил он. – Я вижу, что тебя научили пользоваться блоками и отводить прямые удары. Теперь наступай. И не напрягай руки. Плох тот фехтовальщик, который пытается жёсткому выпаду противопоставить жёсткий блок. Старайся по возможности перевести прямой выпад в скользящий удар. Не надейся на прочность своих запястий. натянутую верёвку легче перерубить, чем висящую свободно.

Понятно было, что слишком много сразу Денизор просто не запомнит. Но всё-таки кое-чему его научили аланьшерские учителя, так что по мнению его отца, он должен был соображать, о чём идёт речь и хоть пытаться это использовать.

Наконец, господин Конрад отступил, опустив меч.

- Хорошо. Очень хорошо. Теперь я вижу, что азы фехтовального искусства ты усвоил, - похвалил он, потрепав Денизора по плечу. – По мере возможности я сам с тобой займусь. Но и побывать в той фехтовальной школе, которую с успехом закончил твой старший брат, тебе тоже не помешает.

Есть такое старое и несколько поэтической сравнение, его автора Денизор не знал.
«Оружие нужно держать, как птицу: сильно сдавишь - задушишь; будешь слабо держать - вырвется и улетит».

Ещё его учитель фехтования в Аланьшере, говорил, что рука, держащая оружие, должна быть расслабленна и свободна, ни в коем случае не закрепощена.

Вообще, фехтование было достаточно интересное занятие, похожее может быть на диалог, сложенный из разнообразных выпадов и защит, когда твой противник пытается выкинуть что-то неожиданное и тем одержать верх, а ты учишься предвидеть это неожиданное и быть всегда готовым к нему. В общем... это просто разговор на клинках...

Конечно же, настоящий бой на дружеский диалог совсем не похож. Это Денизор понимал, но ещё не знал на своей практики.
Отец повёл себя очень мягко, именно проверяя и пробуя, как Денизор откликнется на тот или иной приём. Конечно, это было совсем другое фехтование нежели с Филиппом.
Конечно же, у господина Датвайа не будет времени заниматься с Денизором, но как бы ему хотелось, чтобы у него был именно такой учитель фехтования!

Так что постигать тонкости фехтовальной школы неуязвимых Денизору пришлось не у отца. Зато у самого знаменитого учителя фехтования Города Неуязвимых...

- Мне тут намекнули, что я должен сводить тебя к господину Васкару Гнатари, - заявил Зурс, появляясь после завтрака перед Денизором. - Это наш учитель фехтования. Так что пошли, прогуляемся и ты познакомишься наконец с лучшей школой фехтования в этих горах.

Зурс не стал говорить "лучшей в мире", потому что достаточно высоко ценил фехтовальную школу ксадонцев и достаточно много слышал о сиверийской Островной школе воинского искусства, которой, если верить слухам, равных не было. Так что сказав это безликое "в этих горах", Зурс с одной стороны похвастался неуязвимской школой, а с другой - не погрешил против истины. Сграбастав брата (только что не в охапку) порывистый Зурс потащил его через пол-города, чтобы представить учителю фехтования, знаменитому как своим умением. так и своей жёсткостью, Васкару Гнатари.

Зурса и Денизора в дом пропустили без вопросов. О том, что рано или поздно младший сын господина Конрада появится в этом месте, Васкар Гнатари давно знал. Поэтому, едва взглянув на нового ученика, кивнул ему и Зурсу и предоставил своему "выпускнику" Зурсу самому объяснить брату, что тут происходит и проводить до стенда с учебным оружием. (Всё отличие от настоящего состояло в способе заточки, не позволявшем наносить серьёзных повреждений. Хотя, и простой палкой можно нанести повреждения, если не уметь с нею обращаться. Но тем не менее, кое-какие меры предосторожности с новичками в фехтовальной школе принимались).

Если бы кто-нибудь сказал, что аланьшерские или ксадонские фехтовальщики тоже достаточно хороши - господин Гнатари естественно бы с этим согласился. Он вовсе не считал себя "пупом фехтовальной земли" и совершенно не был склонен принижать достоинства других народов. Но одновременно с этим всегда повторял: "неуязвимый, чтобы стать неуязвимым, должен учиться у неуязвимого". Всё! Только так и никак иначе. А уж среди неузявимых господину Васкару Гнатари равных всё равно не было.

не собираясь отвлекаться на новичка больше, чем было необходимо, он сперва закончил объяснять и показывать что-то троим своим ученикам в возрасте между 17-ю и 20-ю годами, а потом отослал их в дальний угол, тренироваться - и подошёл к Зурсу и Денизору.

- Берите меч, - скомандовал он младшему сыну господина Конрада. - Хочу посмотреть на ваш уровень подготовки.
И в третий раз за всё время, как Денизор попал в Город, ему пришлось скрестить клинки с неуязвимым. В учебном бою, конечно. Господин Гнатари пока новичка сильно гонять не собирался, но действовал совершенно по третьему, не так, как стремительный и напористый Филип и не так, как аккуратный и внимательный господин Конрад.

Васкар Гнатари приказал Денизору атаковать и продемонстрировать владение теми приёмами, которые ему преподали в Аланьшере. И тут же сам преподал первый урок, отбив третий по счёту выпад Денизора и ощутимо коснувшись его предплечья своим клинком.

- Вы не следите за руками, - объявил он, не окрашивая это замечание никакими эмоциями. - И слишком вяло наступаете. Нужно действовать жёстче. Спросите у своего брата. - Господин Гнатари кивнул в сторону Зурса - и остановил бой. - Десять минут всем, чтобы проснуться окончательно и вспомнить, где вы находитесь, - объявил он, и добавил, обращаясь к Денизору: - Вы вот в той группе. Можете познакомиться со своими новыми товарищами.

И вышел. Что позволило "группе" моментально окружить Денизора. Тем, к кому определили младшего сына господина Датвайа, было лет по 14-15. Живо и непосредственно они принялись знакомиться с новичком. А зурс, сделав знак, что ему пора, ретировался в сторону выхода.

- Моё имя Вентал Маджис, - представился один из учеников Денизору. - Это правда, что вы воспитывались в аланьшерском монастыре? А кто был вашим учителем фехтования? Это господин Гнатари вас очень мягко прощупал. Наверняка на занятии начнёт гонять. Так что, может быть разомнёмся?

Господину Венталу явно не терпелось попробовать самому, на сколько Денизор действительно на что-то способен.

Спустя месяц, школа Васкара Гнатари уже не вызывала таких восторгов у Денизора. Пошла тяжёлая и нудная каждодневная рутина по отработке одних и тех же приёмов. Денизору постепенно стало казаться, что он теперь фехтует вовсе не лучше, а даже хуже чем раньше. Уроки сильно утомляли и более огорчали его. На тренировочных боях он был всегда последним. Если сначала он был всего лишь «среди последних» и надеялся, что со временем непременно научится и будет фехтовать лучше, то теперь он видел, что почему-то получается всё хуже и хуже и последнее место, стало его привычным местом.

Денизор никак не мог найти этому объяснение. Он не понимал, почему тот же самый Вентал Маджис, которому его несколько раз удалось вначале победить на тренировочных поединках, теперь всегда одерживает верх...

Хуже всего для Денизора было то, когда сам великий учитель неуязвимской школы брался заниматься лично с ним. Благо такое происходило нечасто, а теперь всё реже и реже. Денизор сам бы не смог объяснить почему, но его словно парализовал тот факт, что учитель Гнатари стоит в мечом напротив него. Он не мог показать простейших приемов, которые прекрасно знал ещё с Аланьшера. Он боялся его жесткого выпада, наказания за промахи и плохую защиту, которые Васкар Гнатари тут же отшлёпывал проворонившему удар.

Уроки фехтования постепенно превращались в неприятную обузу. По-настоящему радостным было только воскресение, когда в фехтовальный класс не надо было идти. Но с понедельника начиналось всё с начала. Помаленьку Денизор начинал это самое фехтование ненавидеть.

Господина Датвайю Денизор теперь видел совсем редко, обычно только во время обеда, да и то не каждый день: у военачальника Города было слишком много дел... Старший брат был занят не меньше отца. Да и у самого Денизора, точно также, как и у остальных, день был чёко распланирован между учёбой и обязанностями. А к обязанностям теперь прибавлялась ещё и обязанность ходить вместе с дозорами. Конечно же такое должно было случаться не каждый день, а когда выпадет его очередь. А очередь для 14-летних подростков в Городе выпадала приблизительно раз в десять дней.

В этом был существенный плюс: в дозоры ходили на целый день, так что очередной урок фехтования сам собой откладывался.

А с Зурсом было совсем другое. Поразмыслив в спокойной обстановке от сам понимал, что вероятно ведёт себя неправильно, но он ничего не мог с собой поделать.
Сегодня он опять повздорил с отцем по поводу... Впрочем, какая разница по какому поводу! Для остальных обитателей дома очередная ссора Зурса и господина Конрада - это была просто очередная ссора.
Что мешало Зурсу и заставляло его всегда идти поперёк - понять было трудно. Противодействие сквозило в каждой его черте: Зурс демонстративно предпочитал всё ксадонское, любое замечание расценивал как нападки на себя или хотя бы укор, чем часто расстраивал отца.
Кто-то высказывал мнение, что в Зурсе сидит обида за его мать, которая предпочла бросить детей и убежать обратно в Ксадонию. Зурс был самый старший из её сыновей, когда это произошло он был в более-менее сознательном возрасте. Возможно, где-то в глубине души он считал, что права мать, а виноват отец...
Однако, если есть такая пословица: сколько волка ни корми, а он всё равно в лес смотрит, то перефразировав её можно было бы сказать, что Зурс смотрел постоянно в сторону Ксадонии. Он и одеваться стремился, как ксадонцы, на сколько это было возможно. И волосы отрастил длинные, как у ксадонцев. То есть, конечно, относительно длинные. Ксадонцы тоже не ходили с косматыми нечёсаными гривами до пояса. Но всё-таки по моде неуязвимых волосы у мужчин стриглись гораздо короче.

Конечно, для любого ксадонца Зурс всё равно оставался именно неуязвимым. Но вот среди своих его за ксадонца вполне можно было выставить, если не вдаваться в мелкие детали. Но не только внешний вид расстраивал господина Конрада. Больше всего его расстраивало в сыне это вечное сопротивление, с которым Зурс воспринимал любые слова отца. Конечно же, сопротивление было относительным. Зурса хорошо воспитали и он не позволял себе орать или ругаться, или выказывать непочтение к отцу и прочим домашним. Но он всё равно взвивался каждый раз, когда отец пытался сделать ему замечание по поводу внешности или ещё чего-либо. Так и сегодня, после встречи с отцом, Зурс влетел в свою комнату взъерошенный и категоричный. Увидел Денизора и постарался хоть отчасти взять себя в руки. Лучше всего было изобразить крайне деловой настрой и этим скрыть недовольство после беседы с господином Конрадом.

- Собирайся, едем в дозор, - заявил он. - Отец договорился, чтобы тебя взяли в ту же группу, где я. Командир Ветсхест попросил, чтобы наш отряд прочесал предгорья отсюда и до Мадда. Командир Ветсхест - это коммендант ближайшего приграничного форта в горах. Он ксадонец, - зачем-то добавил Зурс, а то вдруг Денизор по фамилии не догадается. - Цыгане тут шарятся. Есть подозрение, что они увели коней у одного фермера и теперь пытаются удрать через горы на аланьшерскую сторону. Надо их найти.

Цыган ксадонцы очень не любили. Конечно, не так, как телгар, потому что цыгане хотя бы не убивали и не грабили. Но конокрадство считалось в Ксадонии одним из самых тяжких преступлений против собственности (не против жизни, естественно), а цыгане именно этим чаще всего и промышляли, тем более, что слава о ксадонских лошадях шла далеко за пределы страны и за настоящего ксадонского хорха или даже полукровку давали большие деньги.

- В общем, собирайся и идём, - поторопил брата Зурс. - Нам нужно ещё лошадей подседлать и вообще, лучше не опаздывать. Я привык приходить одним из первых.

Взрослые воины, которые собрались в дозор, привыкли к тому, что среди них ездят один-два подростка. За подростками поглядывали, где нужно - поясняли, что надо делать и ни для кого экзотикой появление Денизора среди взрослых воинов в то утро экзотикой не было. Другое дело, для самого Денизора. Когда они с Зурсом, одни из первых, примчались к месту сбора, трое взрослых воинов (старшему не меньше 40-ка, младшему около 30-ти) седлали лошадей и поджидали командира, неспешно переговариваясь между собой. Зурсу и Денизору лишь кивнули на их приветствие.

- А она мне говорит, - продолжил один из воинов, расправляя ремешки упряжи. - Вы, мол, сами не знаете, чего хотите.
- Да ну? Так и сказала? - переспросил второй.
- И что я на это мог ответить? - вопросил первый, усмехаясь.
- Надо было сказать, что ты точно знаешь, чего ты не хочешь, - заметил третий, проверяя, хорошо ли закрепил к седлу тяжёлый "конный" арбалет.

Зурс показал брату, какую лошадь седлать. Постепенно собирались остальные. На новичка кидали взгляд - и тут же брались за свои дела. Наконец появился высокий мощный человек, которого Зурс тут же показал как командира отряда - и разговоры стихли.

- Денизор Датвайа поедет в моей группе, - сказал он первым делом, едва взглянув на младшего сына господина Конрада. - Двигаемся по обе стороны Тропы. Тиргал! Прочешите перелесок в пойме реки и будьте внимательны. - Один из воинов кивнул. - Вторая группа возьмёт на себя верхние выпасы и дорогу к перевалу. Третья едет со мной в сторону Мадда и Скалистого Приюта. Сойдёмся у Эсли. Если наткнётесь на табор цыган - заворачивайте их в сторону Города, даже если с ними не будет чужих лошадей. Они могли спрятать косяк где угодно, чтобы переждать дозоры. Угнаны 12 лошадей, при чём три из них - хорхи. Один вороной и два гнедых, примерно трёхлетки. Если всё понятно - выезжаем.

Никаких более инструкций командир не давал. Понятное дело, что кроме лошадей они должны смотреть в оба и замечать, что вообще творится в прилегающих к Городу горах. Когда отряд выехал, командир знаком подозвал к себе Денизора.

- Просто смотри по сторонам, - посоветовал он. - И не стесняйся спрашивать, если тебе что-то неясно или увидишь что-то, чего не видел раньше. - Смелое заявление, если учесть, что Денизор первый раз в жизни выехал в дозор. Но командир видимо счёл замечание необходимым. - И что бы ни случилось - держись позади. Ты ещё не воин и в случае стычки не должен мешаться у других воинов под ногами. Помешаешь тому, кто опытнее тебя - и сам ничего путного не сделаешь, и опытного человека лишишь возможности действовать полноценно. если есть вопросы - можешь задавать.

Вокруг было спокойно, свежо и красиво...

Вертеть головой, конечно, было интересно, хотя никакие конокрады, как на зло, не попадались. Обед им предстоял в одной из ксадонских харчевен по пути.
Так, в молчании, рассыпавшись по заросшим лесом горам, продвигался вперёд их небольшой отряд.